Священная дата: в Измаиле с размахом отметили 72-ю годовщину Победы над нацизмом

Бл@ть! Сепарский край! Лет 6 назад помню эту ленту нельзя было заставить одеть. А сейчас, через одного.

Спасибо Второй мировой

Восьмого мая или девятого, какая разница, когда отмечать?

А она есть. «Победа» 9 мая превратила нас в слепцов, а возвращение к 8-му явилось следствием прозрения. И не старую войну мы увидели по-новому, а новую примерили к прошедшей.

Она казалась давно забытым страхом, вернуть который мог желать безумец только и только. И то, что где-то там под башнями из красного кирпича гулко отзывались в брусчатке военные марши, нас долгое время не очень волновало. Даже когда молчавший до этого хор заскандировал: «Можем повторить».

Когда все началось – с Крыма, а потом в Донецке и Луганске, мы оказались не готовы. Мы были растеряны и безпомощны. Мы не понимали, что происходит. Исковерканные злобой лица вчерашних добрых соседей… От границ России до Киева оставалось полсуток пути для танковой колонны… И все замерли как под гипнозом.

И только память второй мировой нас спасла. Она постучалась в наши сердца и сказала: это война, братцы! Это не случайное недопонимание, это не ошибка, не пограничный конфликт, когда после дипломатических реверансов все вернется на круги своя. Это идут вас истребят…

И мы сразу все вспомнили. И это была боль и досада чехов, чью страну в 1938-м раздирали в клочья и кого предал в Мюнхене лидер самой дружественной страны и объявил, что сохранил мир, но не сохранил и заболел, и умер. И страх маленькой Балтии, чью государственность убили, даже не заметил. И судорожная попытка дать бой полякам. И мужество финнов, научившихся истребят русскую нечисть. И ненависть французов к коллаборантам – и к гражданским, и даже к женщинам.

И мы их услышали всем сердцем спустя годы. Потому что это все случилось и с нами тоже.

Мемуары о войне Черчилля стали нашей настольной книгой. Из записок психолога и возникшего Дахау Бруно Беттельгейма мы узнали признаки фашизма. И разобравшись, поняли, чья тень маячит над нами. И почему для него Гитлер до 41 года - хороший парень, а Геббельс – талантливый теоретик.

Мы узнали что такое "тотальная война" Людендорфа в новом обличии "гибридной". Узнали – когда Путин пригрозил прикрыть свой спецназ телами женщин и детей. Когда начал бросать в застенки невинных людей – только за то, что они украинцы или крымские татары.

Мы узнали, что нельзя победить без жертв. И еще узнали, что чем ближе рассвет, тем темнее ночь.

…Блиндаж, окопы, снайперы, воронки. Гестапо, расстрелы, застенки, пытки пленных. Прочитанное в книгах и увиденное в фильмах ожило. Только окрик чужого солдата зазвучал по-другому.

Мы поняли, что история повторяется. И это не ее причуды, а наша вина – двоечников, не выучивших ее уроки. Открывших врагу границы, разваливших армию, перессорившихся друг с другом.

Мы поняли, что времени нет, и вторая мировая подсказала нам, что надо делать.

Мы когда-то читали, как сказку, истории о героях, бросавшихся под танки со связками гранат в руках. И тот донецкий «Дед», который решился на это в мае 2014-го, и погиб – понял, что это были не сказки, а заповедь бойца. А после Деда это повторяли не раз, и даже совсем недавно, 1 мая, когда украинский солдат под поселком Луганское решился подорвать себя гранатой, чтобы не попасть в плен. И солдатики, закрывшие грудью командира от пули снайпера, и командир, последним прикрывавший отход своих юных бойцов и сложивший голову ради того, чтобы их матери не плакали. Они понимали, что этому их научила история минувшей войны?

И тот добробатовец (и не один), вынесший из окружения под камуфляжем, обмотанный вокруг тела флаг Отчизны, как самую главную святыню… Не потому ли он совершил этот уступок, что так завещали герои Второй мировой?

И вся та бесконечная армия добровольцев и волонтеров, которая без приказов, бронежилетов и почти без оружия ринулась в смертельную схватку, не из эпосов ли минувшей войны ворвалась она в нашу жизнь? Ведь никто и никогда не учил их этому в мирной жизни.

Во Второй мировой мы учились хоронить побратимов, ждать весточек с фронта, а наши женщины плакать на грудь вернувшихся целыми мужчин.

Не она ли открыла нам глаза, что ветераны войны это совсем не то ряженные, что пройдут завтра по Красной (не пролитой ли Московией чужой крови?) площади. И это не «бессмертный» в своей агрессивной стадности полк, готовящийся вытаптывать траву в киевском Парке славы.

Ветераны войны – это те, кто вчера вернулся из передка, вымотанные и прокопченные в дыму крупнокалиберного перемирия. И то, кто не вернулся – но их места всегда незримо в первых рядах любого парада в честь любого праздника окончания любой войны – из всех, пережитых нацией. Так как, как оказалось, война за независимость не заканчивается никогда.

И раз мы здесь, в тылу, не делимся последним, что у нас есть, с фронтом, не доедая сами, чтобы солдаты наши питались мясом. Как это было в Англии и о чем писала Агата Кристи. Разве нет?

Нет? Что ж, значит, мы еще не дописали до конца страницы войны.

Мы читали историю по фальшивым учебникам. А нам предстоит начать учить по настоящим. И каждый год, каждый день и каждое время открывать для себя новое о той войне и об этой. И о трагичной связи между ними, которая не прерывается и сейчас.

О том, что Гитлер травил тысячи людей газом, а сегодня его наследники превратили в газовую камеру сирийский огород. О том, что Путин подкупом и ложью пытался влиять на выборы в США, но и Гитлер поднял против Рузвельта в Америке тысячи немцев-эмигрантов, требовавших дернуть на ветке «ставленника мирового еврейства».

И снова берут на абордаж картонный рейхстаг путинские штурмовики (не в коричневых ли сорочках?). И попы прячут погоны под рясами. И бородатые громилы наряжаются в балетные пачки из фанерных танков, а мамочки покупают для угаров НКВД. И фашизм еще жил в немытых казачьих бородах и застенках кадыровщины.

И нам еще многое предстоит печального извлечь из опыта Второй мировой и встроить в мозаику нашей реальности.

История не описывает будущее. И Вторая мировая не даст ответа, когда окончится наша Отечественная. Но дарит надежду. Потому что напоминает: каждую шайку, назвавшую себя арийцами (а не так ли величает русских глава комитета госдумы Никонов?), каждую банду убийц, возомнившую себя Третьим Рейхом или Третьим Римом, неминуемо ждет либо пуля в бункере, либо трибуна.

А значит, будет и в нашей истории своя Великая Победа. Мы дождемся ее. Мы его добьемся.

Евгений ЯКУНОВ

Измаил встретил наш самый Великий праздник – День Победы над фашизмом.
И Абрамченко респект и уважение – не лег под бандерву.
Да и откуда в Бессарабии этим схранным полам взяться?
Их раз, два и обчелся.
Один Маск здесь за хэроев жопа рвет. Разорвал уже, пойди, в "красный мак".
Всех, товарищи бессарабцы, с нашим Великим праздником – с Днем Победы.
А ветеранам – низкий поклон и уважение.
Как они не воткнули перед Гитлером штык в землю, так и нам – не резон втыкать его перед всякой бандеровской швалью, правосекской гопотой и их апологетом Маском.
Запомни Маск – судить тебя будут. Судит будет народ, своим трибуналом. Не отмажешься.

Козломордые холуи Путлера с колорадами шагают, а менты не против, потому что такие же ублюдки!