Культ и цивилизационное падение женского начала: сквозь историю – к пониманию современности

Грядет традиционный праздник 8 Марта. Конечно, оно давно уже не несет в себе ни одного идеологического содержания, как это было несколько десятилетий назад. Теперь этот день в календаре – просто праздник весны, лишний повод для мужчин уделить особое внимание близким женщинам – матерям, женам, дочерям, любимым и просто добрым знакомым. И даже если 8 Марта отменят, то повод никуда не денется. Тем более, что «лишнее» внимание, которое мужчины могут уделить женщинам, никогда не бывает излишним. Уверен, что женщины со мной согласятся.

Итак, ко дню 8 Марта можно относиться как угодно (это личный выбор каждого), однако для автора этих строк женский праздник стал еще и поводом серьезно осмыслить роль и значение женского начала вообще, то есть в человеческой истории, цивилизации, культуре, религии, массовом сознании. и т.д. Понимаю: звучит очень амбициозно. Кто-то даже скажет, что рядовой журналист решил действовать по принципу известного персонажа из «старого» кино: «Не замахнуться ли нам на Уильяма нашего Шекспира?» Что утешает в этой ситуации? Помнится, в том фильме ответом на эту реплику стал голос из зала: «И замахнемся!» Давайте попробуем замахнуться вместе. Тема – безумно интересная и глубокая.

Пожалуй, необходимо начать с того, что в разные исторические эпохи, в разных цивилизациях и народах отношение к женскому началу также было поразительно разным. Иногда оно менялось настолько радикально, что это вообще сложно объяснить. За несколько десятков тысяч лет существования человеческого вида хомо сапиенс роль женского начала прошла невероятный путь – от обожания и поклонения до полного унижения и даже угнетения. Промежуточные стадии и разновидности этого процесса мы даже не рассматриваем – их слишком много, и мы рискуем в них утонуть. А потому попытаемся выделить главное.

Первое понимание того, что люди по-особому воспринимали женское начало, пришло после того, как ученые стали изучать культурное наследие эпохи палеолита (проще говоря, в тот период, когда наши предки жили в пещерах, пользовались каменными топорами и обеспечивали себя только за счет охота и уборка). Отметим, что от палеолита, конечно, осталось очень мало. Но даже дошедшее до нас до сих пор поражает воображение исследователей. Наверное, самый яркий след людей палеолита в истории – это наскальные рисунки, в том числе в пещерах. Древние пещерные картины – это вообще удивительный феномен, неразгаданный до сих пор. Наиболее древние из них сделаны около 40 тысяч лет назад (официальная датировка археологов и других специалистов, изучающих древнейшую историю человечества). Казалось бы, люди той эпохи должны быть примитивными дикарями. Но нет! Многие наскальные росписи сделаны с таким художественным и техническим мастерством, что специалисты находят в них даже некоторые тенденции современного искусства. Это кажется невероятным, но это факт. То есть, уже 40 тысяч лет назад среди наших предков были «импрессионисты», «экспрессионисты», представители «наивного искусства» и других художественных течений, которые сложились только за последние 150–200 лет. Ясно одно: люди палеолита обладали развитым эстетическим чувством и не менее развитой техникой изобразительного мастерства. Непонятно другое: зачем они все это делали? Среди современных ученых даже сейчас нет единого мнения по этому вопросу. Зачем пещерные люди, занятые с утра до ночи физической выживаемостью в очень враждебном мире, тратили колоссальный объем времени и сил, чтобы просто нарисовать на камне животных, сцены охоты и другие особенности своей суровой жизни? Ясного однозначного ответа до сих пор нет…

Другим ярким культурным наследием каменного века являются небольшие статуэтки, изображающие женщин. И вот здесь мы непосредственно подходим к нашей теме. Интересно, что некоторые женские фигурки из камня или кости – такие же древние, как наскальная живопись. Но это не просто фигурки. Они намеренно подчеркивают и как бы усиливают, увеличивают наиболее характерные женские черты – грудь, бедра и прочее. Таким образом, статуэтки изображают не просто женщин, а материнскую функцию женщины, ее способность продлить род, выносить и выкормить ребенка. И если назначение пещерных рисунков остается загадкой, то самые древние образцы скульптуры на «женскую тематику» не оставляют никаких сомнений: перед нами – первая в истории человечества сакрализация женского начала. Этот момент настолько важен для нашего рассказа, что я специально выделил это слово заглавными буквами. Десятки тысяч лет назад появляется культ женского начала, оно воспринимается как нечто священное. Можно даже говорить, что в этом случае мы имеем дело с первыми признаками подлинного религиозного сознания. То есть это уже не просто иррациональный страх дикаря перед «духами» и другими подобными силами (как правило, опасными); здесь мы видим уже проблески восприятия действительности как чего-то божественного, а также первые попытки осмыслить или даже «поймать» этот феномен и в повседневной жизни, и в произведениях искусства.

Попробуем очень кратко объяснить мотивы сакрализации женского начала каменного века. Думаю, за объяснением далеко ходить не нужно. Конечно, древние люди были очень рациональны, и так же рационально смотрели на женщин. В условиях, когда еще не было больших племен и этносов, люди жили маленькими общинами, где каждый был «на вес золота». И, безусловно, главную социальную роль играли сильные и умелые охотники, от которых практически полностью зависело выживание общества. Но охота – дело опасное, охотники нередко погибали и получали тяжелые травмы. Каждый подобный случай снижал возможности общины выживать. В такой ситуации будущее группы в большой степени зависело от способности женщин рожать здоровых детей, и, желательно, рожать часто (детская смертность была очень значительной). Однако, как сказал классик, "долго, очень долго растут человеческие детеныши". Древние люди хорошо понимали: нужно не просто родить ребенка, но и вырастить его хотя бы до 15 лет, когда он уже сможет участвовать в охоте. А это по тем временам – настоящий подвиг! Здесь важен и другой момент: культ женского начала возник еще и потому, что сама способность женщины – и только женщины – дарить миру новых представителей человеческого рода, воспринималась как нечто странное, невероятное, непонятное. И потому – священное. Даже самый лучший охотник, сильнейший вождь, лучший мастер по изготовлению каменных топоров не мог сделать то, что могла любая скромная девушка – выносить и родить ребенка. Вот почему охотники и вожди начали поклоняться женскому началу.

По мере развития культуры и религиозного сознания развивался и культ женщины. Когда-то существовала теория, что в истории человечества была эпоха матриархата – власти женщин в обществе. Современная наука опровергает возможность матриархата в «чистом виде». Но поскольку «нет дыма без огня», то, скорее всего, речь идет не о женской власти как таковой, а, скорее всего, о тех временах, когда женщины имели огромный социальный и моральный авторитет, то есть огромное влияние на жизнь всего общества ( племени). Принято считать, что признаки матриархата сохранились до Нового времени, в частности, у союза североамериканских индейских племен ирокезов. Кстати, Лига ирокезов сама по себе – удивительное явление. Она возникла задолго до открытия Америки Колумбом и была первой (после краха древних культур индейцев Северной Америки) политическим формированием, структура и идеология которого повлияли на создание США и даже ООН. Не удивляйтесь. Просто немногие знают об этом. Достаточно сказать, что пять племен Лиги ирокезов стали прообразом пяти постоянных членов Совбеза ООН. У ирокезов была даже собственная конституция. Духовным фундаментом Лиги была идея Великого мира, мирного сосуществования всех племен и народов, что, по сути, полностью совпадает с идеями ООН.

Эту идею диким на тот момент ирокезам принесли пророк Деганавида и его ученик Гайавата. Кстати, и по масштабу личности, и по масштабу духовного учения Деганавиду можно сравнить с библейскими пророками, Заратустрой, Мухаммедом и Буддой. Беда в том, что ирокезы не создали своих священных книг, и имя Деганавиды осталось забытым в мировой истории (хотя сами ирокезы, конечно, всегда помнили своего пророка). Сейчас об этой удивительной исторической фигуре знают в основном только узкие специалисты. А вот автор этих строк «умнеет» здесь только потому, что с детства увлекается историей и культурой североамериканских индейцев. Так бывает: одни в детстве собирают мотоцикл в гараже, другие читают книги об ирокезах, апачах и сиу… Но вернемся к нашей теме.

Даже «остаточный» матриархат ирокезов вряд ли можно считать таким – хотя бы по той причине, что вождями Лиги были исключительно мужчины. Да, женщины ирокезов оказывали серьезное влияние на процесс их избрания, но не больше.

Впрочем, дело не в матриархате или его отсутствии, а в дальнейшем развитии сакрализации женского начала. Уже давно установлено, что древнейшие культуры, из которых потом родились первые цивилизации, почитали в основном «женских» богов, и среди них особое место занимала Богиня-мать (Великая богиня), тогда как «мужские» боги не имели высокого «статуса». Богиня-мать в разных культурах и у разных народов, естественно, выступает под разными именами, но суть вопроса это не меняет. Важно то, что обожание женского начала характерно для всех древних религий Европы и Азии (об Африке мы еще немного поговорим). Наверное, наиболее известны для широкого читателя культ Исиды в древнем Египте и культ Иштар (Ашторет, Астарта) на Ближнем Востоке.

Было бы наивно думать, что огромный авторитет «женских» богов в те далекие времена предотвращал насилие: конечно же, войны и конфликты существовали всегда. Но есть версия, что они все же не носили такого жестокого и массового характера, как в более поздний период. Культ женского, материнского начала так или иначе смягчал обычаи и не позволял мужской агрессии полностью выйти из-под контроля. Не случайно в некоторых культурах война рассматривалась не как полное уничтожение врага, а, скорее, как «вид спорта», мужская возможность проявить свою победу, обрести военную славу и тем самым поднять свой социальный статус. Опять же не все так просто и однозначно (люди мало изменились за десятки тысяч лет), но мы пытаемся определить тенденцию.

Почему же в более поздние эпохи бесконечные войны становятся нормой жизни? Одной из главных причин такой трансформации есть тот факт, что на каком-то этапе развития цивилизации и культуры произошел религиозный «переворот на Олимпе». Духовную власть захватили «мужские» боги. Они свергли с «трона» Богиню-мать и начали править с позиций мужского начала. Эта метаморфоза хорошо видна на примере древней Греции и соседних культур, которые одними из первых в европейской истории продемонстрировали готовность к «тотальной войне» (набеги «народов моря» на разные государства того времени). Даже несмотря на то, что «женские» боги очень почитались у эллинов (Афина, Артемида, Афродита, Деметра и др.), они уже не могли в полной мере конкурировать с «мужчинами» – Зевсом, Аполлоном, Посейдоном, Аресом, Гермесом и многими другими. Я уже не говорю о развитом культе героев (как правило, земных сыновей богов). Самые яркие примеры этого культа известны всем: Геракл, Тесей, Ясон, Ахилл… Список долго можно продолжать. При этом, что интересно, перечень древнегреческих «героинь» получится короче: мы можем вспомнить разве что Ифигению, Ариадну и Пенелопу… Таким образом, культ мужского начала пусть и не совсем, но в значительной степени вытеснил поклонение женскому началу.

В древней Греции ситуацию «спасло» лишь невероятное эстетическое чувство эллинов, буквально поклонявшихся красоте, и прежде всего красоте человеческого тела. В этом смысле женская красота могла достойно конкурировать с мужской. Кроме того, волшебство женской красоты породило в Элладе культ эроса (в широком смысле), что также не позволило древнегреческой цивилизации окончательно потерять сакрализацию женского начала. Наверное, только эти факторы не дали грекам снизить статус женщины до неприличия. Впрочем, в повседневной и бытовой жизни греческие женщины почти повсеместно играли второстепенную и подчиненную роль. Исключений было очень мало. Одним из таких исключений была Спарта, но и там относительная свобода женщин объяснялась тем, что мужчин-воинов катастрофически не хватало. Кстати, в течение всей истории Спарты демографическая ситуация там постоянно ухудшалась, в результате чего спартанцы почти вымерли. Вот к чему приводит «раскрученный» в более поздние времена спартанский «идеал» общества и еще более прославленный культ войны, военного превосходства…

А теперь, чтобы не выходить из контекста, мне хотелось бы «перепрыгнуть» через тысячелетия и затронуть гораздо более позднее время, в котором понимание значения женского начала оставалось на очень низком уровне. Даже в середине ХХ века, несмотря на прогресс во многих областях жизни, общее положение женщин в мире, мягко говоря, нельзя было назвать достойным. В эту эпоху свой мощный голос, поднимающий женское начало на удивительную высоту, подал один из величайших писателей-фантастов всех времен и народов – Иван Ефремов. Конечно, Иван Антонович не был только фантастом, но так сложилось, что он приобрел мировую славу именно в этом качестве. Для нашей темы особенно значимы такие его книги, как «Таис афинский», «Лезвие бритвы» и «На краю Ойкумены». Первые из этих произведений знает любой читающий и образованный человек, а вот третья книга осталась менее известной. Хотя именно она в этом случае интересует нас даже больше, чем остальное литературное наследие Ефремова.

Следует отдельно подчеркнуть, что Иван Ефремов заслуживает особого внимания еще и потому, что он творил в условиях жесткой советской цензуры, пытавшейся подавить любое инакомыслие, любое отступление от идеологических стандартов. В этой ситуации Ивану Антоновичу удалось почти невозможное – он не просто вернул женскому началу сакрализацию, но и раскрыл его в парадигме эстетики, плотно связанной с древнегреческим ощущением эроса. В Советском Союзе, где даже слова «эротика» и «секс» находились под негласным запретом, Ефремов смог создать образы и целые культурно-философские «ячейки», возвращавшие читателя к античным и даже гораздо более ранним идеалам Женщины и Человека вообще. Для меня еще остается загадкой, как великий писатель сумел преодолеть советскую цензуру. Очевидно, это стало возможным только потому, что вышеупомянутые произведения Ефремова считались историческими. А тут, как говорится, из песни слова не выкинешь, и когда всем давно известно, что древние греки склонялись перед обнаженной натурой и «сходят с ума» по эросу, то так уж быть – пусть и это отражается в советских книгах. Ну что поделаешь с этим удивительным Ефремовым и его не менее удивительным увлечением «античными эротическими фантазиями»? Рискну предположить, что цензоры в СССР рассуждали примерно так…

Почему нам важна небольшая повесть писателя На краю Ойкумены? Не сразу будем раскрывать все секреты. Для понимания контекста попытаемся максимально кратко изложить сюжет произведения. События происходят в эпоху архаической Греции, то есть задолго до классического эллинского периода культуры. Если объяснить двумя штрихами, в архаическую эпоху еще не было и не могло быть прекрасных греческих изваяний и таких храмов, как всемирно известный Парфенон. Но появлялись отдельные художники, творческий поиск которых шел в этом направлении.

Юный скульптор Пандион испытывает талант, он страстно увлечен идеей создавать прекрасное. Эстетический идеал Пандиона – живое человеческое тело. Он стремится передать в мёртвом материале (в глине, камне и т.д.) все чудо жизни, живой натуры. Моделью скульптора служит возлюбленная – Тесса. Но даже любовь в сочетании с талантом не помогают Пандиону «оживить» глину – он не может добиться желаемого результата, сделанная его руками статуя Тессы кажется ему ужасной. Молодой скульптор испытывает мучения творчества и доходит почти до отчаяния. Он понимает, что ему нужно учиться у древних мастеров погибших культур, чьи скульптурные произведения иногда попадают в Грецию и увлекают местных художников.

Пандион решает ехать на остров Крит, чтобы увидеть развалины разрушенной землетрясением и цунами минойской цивилизации. Но в ту эпоху человек не может путешествовать в одиночестве – слишком велик риск попасть в рабство.

(Продолжение следует)