Как ликвидировать Приднестровье | Все о сценариях «принудительного» объединения Молдовы и их последствиях

Среди всех международных вооруженных конфликтов в мире нет двух одинаковых. Даже если государство-агрессорка одно и то же. Разница между российской оккупацией частей Украины и Молдовы иллюстрирует этот тезис лучше: эти две истории отличаются буквально по всем показателям. Анализ ситуации с Приднестровьем и его сценарии «принудительного» присоединения к Молдове очертило издание «Европейская правда», передает "Бессарабия INFORM".

Несмотря на это, в Украине многие предпочли бы разрешить приднестровский конфликт с украинскими лекалами – через операцию ВСУ, которая бы уничтожила размещенных в Приднестровье военных РФ и заставила сепаратистский регион к «реинтеграции», то есть переходу под контроль конституционной власти Молдовы.

Сторонники этой идеи считают, что это ликвидировало бы источник нестабильности у юго-западной границы Украины. В то же время, эксперты-международники единодушно выступают против и настаивают: это будет иметь крайне негативные последствия, а вместо стабильной прозападной Молдовы мы можем получить противоположный результат.

Впрочем, исключать "силовой" вариант невозможно.

Есть варианты, когда Украина получит право на военную операцию в Приднестровье даже без разрешения Кишинева – например, в случае провокации со стороны войск России в Приднестровье. Существуют также сценарии принудительного объединения Молдовы без применения военной компоненты.

Самое главное о Приднестровье

Приднестровье – регион Молдовы, расположенный преимущественно на левом берегу реки Днестр. Эта часть международно признанной территории Молдовы находится вне контроля конституционных властей страны.

Приднестровский регион называет себя «независимым», хотя эту «независимость» не признает ни один член ООН, даже россия, которая действительно контролирует регион через размещенный там военный контингент: на территории Приднестровья без разрешения Молдовы размещена Оперативная группа российских войск (ОГРО).

Приднестровский конфликт имеет ряд уникальных особенностей.

Прежде всего это то, что в обществе Молдовы нет сильного ощущения единства с оккупированной территорией. Опросы общественного мнения никогда не показывали, что возвращение Приднестровья является приоритетным для граждан Молдовы.

Одна из ключевых причин состоит в том, что Приднестровье вышло из-под контроля Кишинева еще во времена Советского Союза в 1990 году. В 1991 году, когда Молдова провозгласила независимость, Приднестровье уже не было под ее контролем.

Дополнительная причина отсутствия общественного запроса на реинтеграцию Молдовы – болезненный опыт войны 1992 года, которую Молдова проиграла. Этот опыт делает токсичным любой военный сценарий.

Еще одна особенность: конфликт не создал разделения между обществами по обе стороны Днестра.

Ни в 1990-м, ни сейчас люди в Тирасполе и Кишиневе не воспринимают друг друга как врагов.

Отношение большинства к жизни и к людям на другом берегу скорее можно описать словом «безразличие».

Аргументы сторонников военного сценария

Призывы к военной операции в Приднестровье раздаются в украинском информационном пространстве с весны 2022 года.

Сторонники военного сценария считают, что в случае его осуществления:

• исчезнет военная опасность на юго-западной границе Украины и потребность Украины держать небольшое количество войск в этой зоне;
• ВСУ получат доступ к складам боеприпасов в Приднестровье для использования в войне против России;
• российские военные, взятые в плен, пополнят обменный фонд для возвращения из России украинских военнопленных;
• закончится многолетняя нестабильность в Молдове, вызванная наличием оккупированной территории, а Молдова станет более прозападной.

Если исходить из чисто военной логики, эта идея имеет смысл. Военная мощь русской армии и ее прокси в Приднестровье очень ограничена и не может быть пополнена из-за отсутствия путей поставки из России. В регионе также отсутствует современная номенклатура вооружения, нет современных средств РЭБ и ПВО.

Кроме того, потенциальная оборона Приднестровья будет серьезной проблемой с привлечением живой силы. Подконтрольные россии военные соединения (ОГРО и так называемая армия Приднестровья) в реальности сформированы из местных жителей, которые шли в армию не для того, чтобы воевать. Армия России в этом депрессивном регионе является одним из немногих мест заработка. Мотивация к вооруженному сопротивлению в случае нападения более сильного противника, которым является ВСУ, будет крайне низкой.

Попытка провести в Приднестровье всеобщую мобилизацию обречена на провал. Этот шаг может привести лишь к массовому бегству на правый берег приднестровцев, не желающих воевать. Дело в том, что административная граница региона с остальной частью Молдовы на нескольких протяженных участках проходит по суше, а ее эффективное закрытие невозможно в принципе.

Значит ли это, что Приднестровье при столкновении с ВСУ мгновенно капитулирует? Нет. Штатные российские офицеры и представители ФСБ, интегрированные в силовые органы Приднестровья, а также определенная доля идейных сторонников «русского мира» в рядовом составе в любом случае представляют опасность. Следовательно, есть риск городских боев в Тирасполе, Бендерах, Рыбнице. И хотя ВСУ будут иметь явное преимущество, боевые действия в городской застройке почти неизбежно приведут к потерям, в том числе среди гражданского населения. И это дополнительно усугубит негативные последствия этого сценария.

Почему военный сценарий повредит Украине

Приднестровье – это часть Молдовы, так что односторонняя военная операция ВСУ с точки зрения международного права будет агрессией со стороны Украины против Молдовы. В ситуации, когда для Украины столь важно сохранять единство мировых игроков.

Многие в Украине ожидают, что Молдова сама попросит Украину о военной операции и разрешении конфликта и возвращении Приднестровья.

Но этого не произойдет.

Во-первых, у Молдовы есть широкий консенсус (и в обществе, и среди политиков) о недопустимости военного сценария.

Во-вторых, даже если бы президент Санду решила совершить политическое самоубийство и пригласить ВСУ в Молдову, она бы не смогла этого сделать согласно Конституции. Полномочия в сфере обороны имеет также парламент, где для принятия такого решения нужно иметь еще более 50% политических самоубийц. Это невозможно.

И последнее, но самое важное. Если ВСУ все же будет осуществлено военной ликвидацией Приднестровья, результат может оказаться противоположным ожидаемому.

Для Украины важно иметь рядом прозападную Молдову, которая идет к членству в Евросоюзе (потому что Киев и Кишинев для ЕС объединены в неформальный пакет, и торможение Молдовы будет означать торможение Украины). Однако операция ВСУ нанесет удар прежде всего по проевропейским властям Молдовы, которые испытывают проблемы с рейтингом перед президентскими и парламентскими выборами 2024-2025 годов.

Президент Санда, не имея экономических достижений, построила кампанию вокруг тезиса, что ее команда «сохранила мир в стране». Перенесение войны на территорию Молдовы ее разрушает, связывает европейский вектор с войной и в 2025 году может привести к власти пророссийское правительство.

Для Украины важно иметь стабильность на своей границе. Однако неконтролируемая реинтеграция способна не только сменить власть у соседей, но и привести к длительной нестабильности, еще глубже погрузив страну в экономическую пропасть, которая дополнительно усилится как из-за потери доверия к Украине и Западу, так и из-за электорального изменения из-за интеграции жителей Приднестровья.

Впрочем, можно ли говорить о том, что война в Приднестровье исключена? Нет. Существует теоретическая возможность, что Приднестровье спровоцирует ВСУ. В этом случае действия Украины будут оправданы.

Кроме того, похоже, что в Киеве не исключают ограниченную операцию по захвату военных складов россиян в селе Колбасная.

Составы вооружения: формула со многими неизвестными

В Приднестровье возле села Колбасная, в 2 км от украинской границы, расположены советские склады боеприпасов – одни из самых больших в Восточной Европе.

Учитывая снарядный голод ВСУ, идея ограниченной военной операции для взятия под контроль складов в Колбасной имеет значительную поддержку. Впрочем, несмотря на несравнимо большую силу ВСУ успех операции в Колбасной далеко не гарантирован.

Во-первых, под контролем ВСУ могут оказаться склады, на которых идет неконтролируемая детонация боеприпасов.

Несколько собеседников в руководстве Молдовы убеждены, что россияне готовятся к возможному силовому сценарию и имеют план подрыва составов при потере контроля над ними. Даже если украинцам удастся захватить охрану складов врасплох – у россиян остается вариант их дистанционного подрыва точечными ракетными ударами.

И во-вторых, если Украина получит доступ к складам в Колбасной, их содержание может не оправдать ожиданий.

Ни Украина, ни Молдова не знают, что и в каком количестве хранится в колбасной. Точно известно, что количество боеприпасов радикально меньше запасов 30 лет назад.

В 1999 году Россия на саммите ОБСЕ согласилась вывести вооружение и войска из Приднестровья и даже начала воплощать это обещание, напоминает эксперт Артем Филиппенко.

К 2003 году россия вывезла из Колбасной 721 вагон боеприпасов и все хранившиеся на складах зенитные ракеты. По данным, передаваемым тогда ОБСЕ, на складах ОГРО в Тирасполе оставалось менее 21 тыс. тонн боеприпасов из начального количества в 42 тыс.тонн.

Значительная часть боеприпасов в Колбасной слишком стары и даже для транспортировки, не говоря уже об их использовании ВСУ. Очевидно, что при вывозе более 20 лет назад россияне, прежде всего, эвакуировали самое ценное.

Фактор газа

Военная ликвидация ОГРУ – не единственный сценарий принудительной реинтеграции Молдовы, который начинается без договоренностей, достигнутых на переговорах.

Напомним, что Приднестровье – это узкая полоска земли без природных ресурсов и целостной логистической системы. Это непризнанное образование было априори экономически нежизнеспособным. Так как же оно просуществовало 30 лет?

В действительности все это время роль «волшебника», позволявшего экономике региона функционировать, исполняла россия. В последние годы ключевым источником финансирования Приднестровья является газовое донорство. "Газпром" много лет подряд поставляет газ в регион абсолютно безвозмездно, формально записывая долг на Молдову, которая его никогда не признает.

Меньшую часть этого «бесплатного» газа приднестровские власти продают бытовым и коммерческим потребителям и коммунальным предприятиям региона – прибыль от продаж попадает в бюджет сепаратистской администрации. Также это дает людям чувство благосостояния и социальных гарантий, а бизнесу – конкурентные преимущества.

Но основной объем газа от России сжигается на Молдавской ГРЭС – теплоэлектростанции в городе Днестровск. Электричество оттуда «экспортируется» в Кишинев, и оплата за нее формирует остов приднестровского бюджета.

По сути существование сепаратистского режима держится на российском газе.

Но давайте смотреть правде в глаза: рано или поздно этот источник должен исчезнуть.

Газоснабжение Приднестровья осуществляется через территорию Украины. Не окажется ли однажды, что военные действия России привели к повреждению газотранспортной системы?

Из Украины в Молдову (в том числе и в Приднестровье) заходит несколько нитей газопровода, что в нормальной ситуации гарантирует надежность поставок. Но в сепаратистский регион идет исключительно газ от «Газпрома», и с 2022 года он поставляется только одним маршрутом – через трубопровод Уренгой–Помары–Ужгород с точкой входа в Суджи.

В настоящее время город Суджа в Курской области РФ находится под контролем Украины. Армия России наносит по этой территории активных авиаударов, поэтому угроза повреждения или разрушения газоизмерительной станции достаточно высока. Рядом, в Сумской области Украины, которая также подвергается активным обстрелам, расположена компрессорная станция, в случае повреждения которой транзит остановится до ее восстановления. Словом, гарантии надежности этого маршрута нет.

Кроме технических рисков, есть также организационные. В конце 2024 года истекает контракт на прокачку газа между «Газпромом» и «Нафтогазом». Украинская компания настроена не иметь никаких новых прямых контрактов с "Газпромом", а ни один другой поставщик не согласится предоставлять газ бесплатно.

Сейчас похоже, что стороны настроены придумать временную схему. Но впоследствии поставки бесплатного газа в Приднестровье все же прекратятся, а с ним исчезнет и финансовая основа сепаратистского региона.

В случае если реинтеграция Молдовы будет осуществлена ​​другим способом (например, силовым), газовое донорство со стороны «Газпрома» также прекратится, поскольку у россиян не будет никакого стимула дотировать территорию, контроль над которой они потеряли. Следовательно, вопрос только в том, когда это произойдет.

Следует добавить, что даже в случае моментального полного прекращения поставок газа последствия могут растянуться во времени. Молдавская ГРЭС может работать на угле, запасов которого хватит на 10 недель работы в ограниченном объеме – для поставки электроэнергии только Приднестровью, без экспорта. Небольшое количество газа для сохранения обеспечения жилищного сектора Приднестровья и предотвращения гуманитарной катастрофы может предоставить правобережная Молдова. Впрочем, это может быть только временным сценарием. А зимой бесплатное отопление устаревшего энергонеэффективного квартирного фонда Приднестровья станет серьезным вызовом Молдове.

При этом поступление средств от экспорта электричества в бюджет Приднестровья прекратится сразу. Этот сценарий будет иметь тектонические последствия и с высокой вероятностью приведет к гуманитарной катастрофе в регионе и именно к той «хаотической» реинтеграции Молдовы, о которой говорилось.

Впрочем, эти вызовы не преодолены и могут быть существенно смягчены благодаря западной финансовой помощи.

Сценарии и риски принудительной реинтеграции

Что произойдет при прекращении газовых дотаций?

Рассмотрим наиболее реальный вариант: на момент остановки поставок от «Газпрома» Приднестровье все еще находится вне контроля Кишинева и не оккупировано ВСУ.

В первую очередь это будет означать коллапс бюджета де-факто власти.

Исчезнет большая часть поступлений, придется прекратить работу многих коммунальных сервисов. Возможна также остановка выплаты пенсий и зарплат в квазигосударственном секторе или масштабная печать денег, что приведет к галопирующей инфляции.

Поэтому у многих людей исчезнут средства к существованию.

Гуманитарный кризис усугубит дефицит энергоресурсов, а с наступлением отопительного сезона добавятся проблемы с теплом, особенно в старом квартирном фонде.

Жителей Приднестровья, особенно горожан, будет ждать холодная зима (и, наверное, не одна, ведь даже после воссоединения Молдовы эта проблема не решится моментально).

Одним из первых последствий станет стремительный отток людей из Приднестровья, прежде всего, молодежи и трудоспособных граждан, что дополнительно усилит административный и бюджетный кризис. Причем остановить этот поток, перекрыв «границы» региона, не получится (админлиния между Приднестровьем и остальной Молдавией прозрачна и практически не поддается тотальному контролю). Все это должно привести к достаточно быстрому падению режима, который будет вынужден договариваться с Кишиневом об объединении.

А в случае, если власти Молдовы продемонстрируют гибкость (например, согласятся на широкую амнистию и сохранение определенной части активов бизнес-группы «Шериф»), это объединение может произойти очень быстро.

Конечно, наличие российского контингента усложнит этот процесс, но не делает его невозможным. Прежде всего потому, что действительно российских военных, а не местных жителей, устроившихся в армию для заработка, в Приднестровье очень мало. По данным Кишинева, в ОГРО говорится лишь о 70 россиянах (!).

«Количество российских офицеров таково, что для их эвакуации в Москву хватит одного авиалайнера», – поделился оценками в разговоре с одним из молдавских чиновников.

Так что в случае договоренности с де-факто властями Тирасполя их вполне можно оставить изолированными и заставить Москву согласиться на их эвакуацию.

Следовательно, даже хаотичный, принудительный сценарий может завершиться переговорной договоренностью о реинтеграции Молдовы.

Будут серьезные вызовы и в вопросе реинтеграции общества, гуманитарном аспекте и т.д. Например, возникнет вопрос, что делать с депозитами приднестровцев в банках Приднестровья, которые, очевидно, будут нуждаться в ликвидации или спасении. Возьмет ли Молдова на себя такие обязательства? Даже если источником дохода были российские деньги или коррупционная рента? Или что делать с коммунальными долгами? Подобных непростых вопросов будет немало, в том числе и по пределам амнистии.

Однако ни одна из этих проблем не разрешима. Напротив, есть все основания ожидать, что у Молдовы нет дефицита финансовых и экспертных ресурсов для преодоления кризиса, особенно если этот сценарий сработает в ближайшее время. Масштабы финансирования будут умеренными для западных доноров, учитывая небольшие размеры и население региона. К тому же, западные игроки будут рассматривать Приднестровье как «тестовое поле».

Впереди – более масштабные и сложные проблемы, которые возникнут в Украине после ожидаемой деоккупации ее территорий, включая Крым, который оккупирован уже более 10 лет. Поэтому реинтеграция Приднестровья позволит Западу усовершенствовать подходы и теории перед более масштабными задачами в Украине. Кроме того, она может создать пример «примерной реинтеграции» и повысить привлекательность этого сценария для жителей других оккупированных территорий – украинских, грузинских и т.п.